Специально тяну время, сидя в библиотеке университета, чтобы не ехать к нему. Но это глупо, я сейчас показываю ему, какая я обманщица. И я собираю вещи, направляясь к своей машине, заверяя себя, что всё это правильно. Не могу знать того, что я должна опасаться, и в моих руках встретиться со всеми своими страхами лицом к лицу.

– Ник, – тихо зову его, входя в тёмную квартиру. Но даже Шторма неслышно, и я хмурюсь, проходя в спальню, решив, что он, скорее всего, в кабинете.

Но меня привлекает свет, доносящийся из гардеробной, и я направляюсь туда. Дверь открыта, и я вижу Ника, сидящего на полу, спиной ко мне в одних боксерах.

Он тоже боится? Тоже нервничает?

– Привет, – я стараюсь вложить в голос максимум спокойствия, подходя к нему и опускаясь на пол рядом.

– Привет, – натянуто улыбнувшись, он поворачивает ко мне голову.

Краем глаза замечаю в его руке маску, явно женскую, и украшенную мелкими камнями.

– Это для тебя, – поясняет Ник, но вместо того, чтобы передать мне её, прячет в чехол.

– Я готова, правда, готова ехать туда с тобой. Но… я даже не знаю, что будет там, поэтому прошу тебя не надо заставлять меня нервничать ещё больше. Это для меня такая ответственность понравиться там всем, ведь я буду с тобой…

– Крошка, ты должна нравиться только мне и себе, а другим ты ничего не должна, – перебивает меня. – Послушай, да, я переживаю о нашем походе, но лишь потому, что боюсь твоих страхов. Это странно вести тебя туда и бояться вердикта. Ведь раньше мне было всё равно, кто и что скажет про клуб. Но не ты, ты не предназначена для этой жизни, но раз ты хочешь, раз ты настроена так решительно, то у меня нет выбора, потому что это самое опасное и сладкое желание, которое живёт во мне с первой встречи.

– Тогда расскажи мне, что мне следует делать. Тогда Роберт надел на меня…

– Вульгарное платье, но ты можешь идти туда в обычной одежде, в которой ходишь и сейчас. Многие в клуб приходят как на праздник, и выбирают самое лучшее, что у них есть в гардеробе. А затем переодеваются, если появляется такое желание. Но это необязательно, каждому там должно быть удобно.

– Но… он сказал, что это дресс-код. И девушка на входе тоже упомянула, что я слишком одета, – хмурюсь я.

– Никакого дресс-кода. Никакого алкоголя до сессий, только в комнате отдыха, после экшена. Никакого принуждения. А у Элизы всегда было особое чувство юмора. Поэтому ты можешь идти хоть так.

– А что ты видишь на мне? – Спрашиваю я, и Ник улыбается, опуская голову, а затем его взгляд, поднятый на меня, становится хитрым и блестящим.

– Ничего, буквально ничего. Возможно, только тонкие нити бриллиантов или же жемчуга на бёдрах. Но я не могу позволить себе привести тебя туда вот так. Боюсь, что начнётся потасовка, поэтому лёгкие ткани, нежные цвета, и естественная красота, – с этими словами он встаёт и подходит к стороне с женскими чехлами, пробегаясь по ним пальцами. Затем вытягивает вешалку и кладёт на диванчик.

– Вот это, надень для меня вот это, – говорит Ник, и я киваю. Он задумчиво наклоняется и раздвигает ящики, доставая коробочку, как я полагаю, с обувью. А затем подходит к высокой тумбе с нижним бельём, мотая головой от своих мыслей, и, закрывая, отходит от неё.

– Одевайся, выбери бельё сама, в том, котором тебе будет комфортно. А я оставлю тебя, мне надо позвонить, – говорит он, снимая с вешалки на двери махровый халат и надевая на себя.

– А ты?

– А я… моя одежда хранится в клубе, поэтому мне нет нужды думать о себе. Я оденусь в обычную в другой спальне. Можешь собираться, крошка, а я подожду тебя в гостиной. Занимайся собой столько, сколько ты хочешь. Мы никуда не спешим, – напоследок говорит он, оставляя меня одну.

Глубоко вздохнув, поднимаюсь на ноги и подхожу к чехлу, расстёгивая его, и улыбаясь от увиденного. Нет, всё же я решила верно, и теперь я хочу быть самой красивой для него, самой чувственной и невероятной. Я хочу свести с ума его так же сильно, как и он дурманит меня.

Приняв душ и высушив волосы, пытаясь подручными средствами их немного завить, я оставляю своё лицо таким, какое нравится ему. Без косметики, только крем. Выбор белья тоже был прост: трусики, самые тонкие, самые крошечные и самые эротичные, что были в комоде. Надев платье, которое с точностью повторило изгибы моего тела, даже не скрывая темноту сосков и их реакцию на прикосновение к прохладной материи, я насладилась собой в зеркале.

Быть сексуальной только для него. Возбуждаться от такой себя и принадлежать телом и душой мужчине. Это вызвало улыбку на лице.

Обув туфли лодочки в цвет платья, я сделала напоследок глубокий вдох и заверила себя в миллионный раз, что я поступаю верно. Я спасаю его, живу и делаю это всё только ради него.

Выключив свет, выхожу из ванной комнаты и направляюсь к гостиной. Боже, как же стучит сердце, а по телу прокатываются нервные спазмы.

– Я готова, – тихо говорю Нику, стоящему спиной ко мне в обычных джинсах и футболке.

Он медленно поворачивается, и даже с такого расстояния я вижу вспыхнувший огонь восхищения в его глазах. Но чёрт мне так хочется прикрыть грудь, но я улыбаюсь ему, не смея более стесняться.

– Порочный ангел, спустившийся ко мне с небес, чтобы вернуть монстру его душу. Ты хоть знаешь, насколько сейчас мне тяжело ехать туда с тобой? Ты хоть знаешь, что ревность очень хитрая штука? И сейчас, – он медленно, как хищник, сверкая глазами, подходит ко мне и дотрагивается пальцами до возбуждённого соска, что я закрываю глаза и судорожно выдыхаю.

– Сейчас я готов признать себя сумасшедшим, Мишель. Ты читаешь мои самые тайные мысли, и я боюсь, что не хочу ехать никуда, – его шёпот и близость тела, смешанная с нервами, прокатываются по спине. И Ник не облегчает задачу стоять вот так не дрожа. Он проводит подушечками пальцев по ягодицам и крепко сжимает их, прижимая к своему паху.

– Я хочу, – выдавливаю из себя, открывая глаза и цепляясь руками в его плечи.

Ник, словно ищет подвох в моих словах, бегло осматривая моё лицо. Я сглатываю и нервно улыбаюсь ему, отстраняясь и указывая головой на лифт.

– Есть ещё одно, – он моргает и подходит к столику, на котором лежит розовая коробочка. Он отбрасывает в сторону крышку и подхватывает маску, выполненную из тончайшей белой сетки и украшенную золотистыми нитями, образовывающую замысловатый рисунок.

– Но ты сказал, что та маска…

– Да, ту я заказал после нашего первого ужина в ресторане. Я знал, что ты когда-нибудь, да придёшь ко мне. Я хотел надеть на тебя её и увезти в клуб, но, – он разводит руками, подходя ко мне и указывая рукой, чтобы я повернулась, – но, ты спутала мне все карты, крошка. И сейчас ты ангел, и белый цвет пусть символизирует для меня чистоту, невинность и честность. Пусть он символизирует новую жизнь, а моя новая жизнь началась с тобой.

Ник завязывает маску, и я улыбаюсь так глупо и, наверное, очень влюблённо, потому что, обогнув меня и предложив мне руку, поймала на себе его странный взгляд. Да и пусть, пусть поймёт, наконец-то, без слов, пусть ощутит мою любовь и уверенность.